Расстрельная лыжня

Завершился первый этап Кубка мира, который оставил неоднозначное впечатление и дал богатую пищу для размышлений. О выступлении команды в Остерсунде, ценности маленьких побед и нелегкой тренерской доле размышляет обозреватель «Спорт-Экспресс» Елена Вайцеховская в авторской колонке Biathlonrus.com.

«Самым трудным было набрать тренерский штат…». Эти слова неделю назад мне сказал главный тренер российской сборной Валерий Польховский и я не удержалась, съязвила: мол, чего удивляться? Какой нормальный тренер захочет работать со столь непредсказуемым и резким в поступках руководством, каким в прошлом сезоне зарекомендовало себя руководство СБР, уволив в ходе гонки старшего тренера женской сборной Анатолия Хованцева?

— Не знаю, — пожал плечами Польховский. — Я согласился сразу…

И стал взахлеб рассказывать мне о своих тренерах.

В этот момент я как-то враз поняла, сколь велика разница между нами — болельщиками, и ими — работающими с командой. Мы можем срывать голос — сначала остервенело болея, а затем столь же остервенело критикуя. Можем язвить и издеваться: мол, от такого позора, что творится в российском биатлонном исполнении на лыжне и стрельбище, застрелиться впору, так ведь промажут же…

Для людей, работающих с командой, все это — жизнь. Не сезонно-придуманная, как для нас, а самая что ни на есть настоящая. Более того — единственная. И 24 часа в этой тренерской жизни ты ломаешь голову над единственным вопросом: почему не получается результат? И в команду все они пришли отнюдь не за деньгами. А спасать, не имея ни малейшего понятия, что их ждет в конце контрактного срока — слава или изгнание.

Наблюдая за выступлениями российских биатлонистов в Остерсунде и отмечая, как очень медленно, по шажочку, команда поднимается и оживает — пусть даже не в массовом, а в единичном порядке — я подумала, что самая большая ценность нашей сборной в том, что она «битая». Поэтому и отношение к нынешним достижениям иное. Взять хотя бы пятое место Светланы Слепцовой в гонке преследования в Остерсунде. Ну да, три промаха — не лучший показатель. Но, положа руку на сердце, кто из нас вообще верил, что Слепцова сумеет выкарабкаться после того, как всего восемь месяцев назад она готова была кричать во весь голос: «Помогите! Я не знаю, что делать!».

В разговоре с главным тренером я спросила, как он сам относится к тому, что в мужской команде выбыли из строя стазу три лидера. Как к несчастью, или даже в этой ситуации можно отыскать некие плюсы.

«Надо уметь принимать любую ситуацию, — ответил Польховский. — И искать способы из нее выйти. Зато мы получили более широкую возможность проверить в соревнованиях молодых спортсменов».

Чуть позже, когда мы стали беседовать о предстоящих стартах и снова заговорили о молодых, Валерий Николаевич вдруг сказал: «Мне кажется, они обязательно должны себя проявить. У них просто нет другого выхода…».

Я же подумала, что «другого выхода» нет не только у молодых — у всей команды. У того же Польховского, мечтавшего о возвращении в первую сборную страны почти пять лет. У Ольги Зайцевой, которая осталась в биатлоне вопреки своему жгучему весеннему желанию уйти из спорта и никогда больше не возвращаться. У Слепцовой. У Димы Ярошенко, о котором главный тренер сказал: «Столь сильное желание вернуться на высший уровень — большая редкость».

А ведь есть еще тренеры, смазчики, наука, медицина…

Как человек, прошедший большой спорт, я никогда не была склонна к сантиментам. После вдрызг проигранного мирового первенства в Ханты-Мансийске думала даже о том, что прошлый сезон пришелся очень кстати. Хотя бы потому, что дал понять очень многим людям, насколько коротка дистанция от успеха до катастрофы. И каким длинным и мучительным бывает обратный путь.

Никто из нас еще не в силах предсказать, чем этот путь закончится. Успехом или очередной «расстрельной» лыжней. Но мне ужасно хочется верить в эту команду и ее тренеров. Каждый из них так или иначе уже прошел в биатлоне и воду, и огонь. Должны же мы, черт побери, добраться и до медных труб?
Елена Вайцеховская, специально для Biathlonrus.com